Холод, пиво, дробовик - Страница 46

Как ему это удалось? Он ведь ничего не знал о похищении. Да я и сам ничего не планировал, просто накатило вдруг озарение.

— Что такое? — насторожился Кузьминок.

Я невесело усмехнулся.

— Говорят, контрольный выстрел в голову нужен, чтобы помешать медиумам порыться в мозгах убитого, — многозначительно произнес потом. — Если это так, нам чертовски не повезло.

— Не понял? — уставился на меня Григорий.

— Вот этот, — похлопал я по средней папке. — Стрелок с заднего сиденья.

В своих словах я нисколько не сомневался. Более того, помимо этого опознал и парня с заточкой: им оказался водитель-экспедитор.

Кузьминок раскрыл папку и спросил:

— А второй? Никого не узнаешь?

— Видели, что от его головы осталось?

Конопатый деловито развернул к себе телефонный аппарат и принялся крутить диск. Никто не сказал ему ни слова. Евгений Максимович, при всей своей невозмутимости, несколько потерялся от такого поворота событий, да и начальник особого отдела показался сбитым с толку.

Они хотели не дать контрразведке залезть в свои дела, но мое заявление выбило почву у них из-под ног. Возможно даже — табуретку. Если они замешаны в похищении, расследование и в самом деле может закончиться виселицей. У нас провинившихся вешают без оглядки на былые заслуги — круговорот элит в природе, как он есть.

— Внуков, ты? — произнес в трубку Григорий. — Кто-то остался у квартиры Остапенко? Отлично, пусть заходят. И комнату в общежитии обыщите. По результатам отзвонись.

Тут Евгений Максимович и Виктор Борисович переглянулись и потребовали у Григория объяснений с таким видом, будто действительно имели право требовать объяснений у контрразведки, но конопатый от них только отмахнулся. Он явно почувствовал себя на коне и, когда зазвонил телефон, быстро схватил трубку и едва ли не выкрикнул:

— Кузьминок слушает! — выслушал сообщение и опустил трубку обратно уже без былого задора. — Остапенко убит, — оповестил он нас.

— Ваши постарались? — помрачнел начальник особого отдела.

— Нет, уже нашли мертвым. Два выстрела в грудь, контрольный в голову. Соседи ничего не слышали, — покачал Григорий головой и уставился на меня. — Кто-то обрубил все концы.

— Ну… не все, наверное, — неуверенно произнес я. — Должны у них друзья остаться. Коллеги опять же.

— Личные дела мы забираем! — объявил Кузьминок. Возражать ему не стали, тогда контрразведчик спросил: — Вывоз отходов у вас по графику происходит?

— Понятия не имею, — признался Евгений Максимович. — Сейчас уточню.

Он переговорил с кем-то по телефону и пригласил в кабинет заочно уже знакомого мне Фомина. Потом откинулся на спинку кожаного кресла и побарабанил пальцами по лакированной столешнице.

— Игорь Даниилович, тут товарищи вывозом отходов интересуются, — объявил он, когда в кабинет вошел моложавый мужчина в неброской спецовке.

— А что такое? — удивился Фомин, который мог сойти совсем за пацана, если бы не морщинки в уголках глаз и рта.

— Просто отвечайте на вопросы! — потребовал Григорий.

— Какие? — растерялся Игорь Даниилович. — Не слышал никаких вопросов! — огрызнулся он.

— Успокойся, Игорь, — попросил начальник особого отдела.

— Да я спокоен!

Кузьминок скрипнул зубами, но сдержался и спросил:

— Как организован вывоз отходов?

— Что конкретно вас интересует?

— График.

— Первого числа каждого месяца.

— Первого? — удивился Кузьминок, потирая кривой нос. — Вчера было второе.

— А позавчера первое января, — фыркнул Фомин. — Нормально людей первого января на выезд отправлять? И кому потом в случае Чэ-Пэ отвечать?

— Когда перенесли выезд? — уточнил я.

Игорь Даниилович прищурился, но ответил без заминки.

— Заранее. Точную дату не назову, но на ворота мы отправили заявку еще в декабре.

Григорий сделал пометку у себя в блокноте, явно намереваясь проверить это заявление, и поинтересовался размерами контейнеров.

— Точно не скажу, надо мерить, — пожал плечами Фомин.

— Человек поместится?

— Поместится.

— А заменить содержимое реально?

Игорь Даниилович прыснул от смеха, остальные вежливо улыбнулись.

— Григорий Алексеевич, вам сюда просто попасть было? — спросил начальник особого отдела. — Да и вывозим мы их из Форта вовсе не просто так, они немного… ядовитые, видите ли…

— А чему вы веселитесь? — вызверился Кузьминок. — Это не мои подопечные к похищению человека и попытке убийства причастны! Не мои! Ваши! Вы за подбор персонала отвечаете!

— Надо еще во всем разобраться…

— Я за подбор персонала не отвечаю, могу я идти? — заторопился Игорь Фомин. — Мне работать надо.

— Иди, — отпустил его Евгений Максимович и обратился к нам: — Господа, что-то еще?

Контрразведчик выразил желание переговорить с сотрудниками лаборатории, которые могли общаться с покойными. Для беседы нам выделили приемную директора, где я сразу занял удобный угловой диван, но во время допросов не дремал, а листал личные дела мертвецов. Заодно слушал, как Григорий расспрашивает местных работников. Начальник особого отдела, занявший место секретарши, следил за ходом беседы не менее внимательно и выражал протест всякий раз, когда речь заходила о производстве.

Никто ничего полезного сообщить не смог. В итоге мы распрощались с нашими не слишком гостеприимными хозяевами и в сопровождении все того же неразговорчивого охранника спустились на первый этаж.

— Как получилось, что здешний особый отдел вам не подчиняется? — уже на улице спросил я контрразведчика.